Крах операции «Эдельвейс» - Страница 9

Обсудив этот план в штабе фронта, мы пришли к выводу, что он лишает наши войска надежного плацдарма для маневра, обрекает их на пассивность. Отвод войск в район узких «Махачкалинских ворот» означал потерю грозненской нефти, большой территории Северной Осетии вместе с Орджоникидзе, откуда открывался прямой путь в Баку и Закавказье.

Свои соображения, а также новый план обороны Кавказа, принятый Военным советом Закавказского фронта, я передал в Москбу. Начальник Генерального штаба генерал-полковник А. М. Василевский ознакомил с ними И. В. Сталина и вскоре план, предусматривающий создание главного оборонительного рубежа по Тереку, был утвержден.

Ценное предложение высказали на заседании Военного совета работники оперативного отдела: оборону строить не только на своем берегу, но и на противоположном, обращенном к противнику.

Занимая позиции за водной преградой — на южном берегу Терека, наши войска получили возможность вести наблюдение за действиями врага в долинах. Этот план был выгоден также в политическом и экономическом отношении: отстаивалась безопасность автономных республик Северного Кавказа — Северной Осетии, Кабардино-Балкарии, Чечено-Ингушетии, Дагестана, а также нефтяных промыслов и заводов Грозного.

К этому времени Северо-Кавказский фронт был очень ослаблен. После неудач на Керченском перешейке его дивизии стали малочисленны, плохо оснащены техникой и вооружением.

Обстановка осложнялась тем, что все участки Северо-Кавказской железнодорожной магистрали от Ростова до Баку были буквально запружены эшелонами с заводским оборудованием, стройматериалами, боеприпасами. Путейцы работали с колоссальной нагрузкой, старались в первую очередь пропустить воинские эшелоны, составы с беженцами, но количество вагонов, стоявших на запасных путях, не уменьшалось.

С болью в сердце смотрели мы на длинные серые эшелоны, сформированные из пульманов. Тысячи женщин, детей, стариков умоляли отправить их за Каспий. Лавина беженцев стала для нас в эти дни грозной опасностью. Скопление людей уже вызвало первые страшные признаки эпидемических заболеваний.

Нужно было принимать чрезвычайные меры. С помощью партийных организаций беженцы устраивались в колхозах, на предприятиях, часть — эвакуировалась в Красноводск, Среднюю Азию и дальше — на Восток.

Сообщения, поступавшие с равнинных степей Дона и Кубани, об отступлении наших войск в предгорьях Кавказа были тревожными. Но народ не падал духом, не терял веры в победу. В штаб фронта, в войсковые части приходило много писем от трудящихся автономных республик Северного Кавказа, Грузии, Армении, Азербайджана. В них выражалась горячая любовь к Родине, Коммунистической партии, к защитникам Родины.

В свою очередь, воины-кавказцы давали клятву народу: остановить врага, измотать его силы, выиграть время, накопить резервы для разгрома фашистских захватчиков.

Начав наступление на Кавказ, Гитлер рассчитывал внести раскол в многонациональную семью народов Кавказа, настроить их против русского народа. Но враг просчитался. Угроза, нависшая над городами, селениями, станицами и аулами Кавказа, еще теснее сплотила его народы в единую братскую семью, еще крепче связала их с великим русским народом.

Во многих городах Закавказья прошли собрания и митинги.

«Мы превратим в неприступные рубежи каждую горную тропу, каждое ущелье, где врага всюду будет подстерегать неумолимая смерть, — писали участники антифашистского митинга в Тбилиси в своем обращении к народам Закавказья. — Мы никогда не склоним голову перед хищными германскими разбойниками, какие бы тяжелые испытания ни пришлось нам перенести. Мы знаем, мы горячо верим, враг будет разгромлен!»

Сыны и дочери народов Закавказья и Северного Кавказа дали клятву верности партии, Родине. В середине августа сопротивление советских войск возросло, и темп продвижения противника резко снизился. 17 августа войска Приморской группы остановили фашистов в предгорьях западной части Кавказского хребта. В это время 37-я армия во взаимодействии с передовыми отрядами войск Закавказского фронта преградила путь врагу и на нальчикском направлении, организовав оборону по южному берегу реки Баксан.

Таким образом, планы гитлеровского командования по окружению и разгрому советских войск между Доном и предгорьями Северного Кавказа сорвались. Верховное Главнокомандование своевременно усилило кавказское направление и создало сплошной фронт на рубеже рек Терек и Баксан в предгорьях Главного Кавказского хребта. Однако обстановка на Северном Кавказе продолжала оставаться чрезвычайно напряженной.

Центральный Комитет Коммунистической партии и Советское правительство через газету «Правда» обратились к воинам и трудящимся Кавказа со страстным боевым призывом: «Сейчас внимание нашего народа, народов всего мира обращено к Северному Кавказу. Грозовые тучи нависли над его снеговыми горами и предгорьями, над ущельями, долинами Кубани. Дым пожарищ вздымается над станицами и аулами.

Гитлеровские разбойники ворвались на просторы Северного Кавказа. Они рвутся к горам. Враг не знает, что Кавказ был всегда страной сильных и смелых народов, что здесь в борьбе за независимость народы рождали бесстрашных борцов, джигитов, что трусость слыла всегда здесь самым позорным преступлением.

Здесь, у подножья гор, воспитались поколения советских людей с львиным сердцем, с орлиными очами. Никогда не станут рабами гордые народы Северного Кавказа.