Крах операции «Эдельвейс» - Страница 8

Для укрепления партийного руководства вооруженными силами, повышения роли политорганов, армейских парторганизаций Центральный Комитет провел ряд крупных организационных мероприятий. Кроме призыва в армию коммунистов по общей мобилизации ЦК компартий союзных республик, обкомы, крайкомы партии отобрали и отправили на фронт наиболее подготовленных в военном отношении коммунистов.

«За первые шесть месяцев войны в Красную Армию и Военно-Морской Флот пришло около миллиона коммунистов и более двух миллионов комсомольцев. Они были надежной опорой армейских партийных организаций».

В зарубежной политической литературе нередко пишут о коммунистах, партийных работниках как о каком-то «особом», привилегированном слое нашего общества. Как человек военный, я могу сказать одно: я пожелал бы любой стране иметь таких «особых» людей, которые героически и беззаветно сражались на фронтах Великой Отечественной войны.

Мне не раз приходилось разговаривать с прибывавшими в войска Закавказского фронта политбойцами. Эти люди несли в себе непоколебимую уверенность в нашей победе.

Большое значение в укреплении мощи Красной Армии и Военно-Морского Флота, в усилении партийно-политической работы в них имела проведенная Центральным Комитетом партии 16 июля 1941 года реорганизация политических органов в армии и введение института военных комиссаров. Главное управление политической пропаганды Красной Армии было преобразовано в Главное политическое управление. Ранее существовавшие в армии отделы и управления политической пропаганды превращались в политические отделы и управления. Расширились их права, повысилась роль в организации партийно-политической работы в армии, в руководстве боевой деятельностью войск.

Большую роль в укреплении боевого духа, организованности и дисциплины в войсках Закавказского фронта сыграли военные комиссары. Они руководили политической работой, сплачивали личный состав, укрепляли авторитет командиров, помогали им в решении боевых задач. Политические органы и партийные организации воспитывали воинов в духе беззаветной преданности Советской Родине, личной ответственности за судьбу социалистического Отечества, глубокой веры в победу над фашизмом.

…Планируя захват Кавказа, гитлеровское командование преследовало не только военные и экономические цели. В докладе «имперского министра» по делам оккупированных восточных областей Альфреда Розенберга говорилось: «Задача Кавказа прежде всего является политической задачей и означает расширение континентальной Европы, руководимой Германией, от Кавказского перешейка на Ближний Восток».

Во главе гитлеровской администрации на Кавказе должны были стоять «имперский покровитель по Кавказу», или «наместник Кавказа».

Военная оккупация Кавказа предусматривалась на длительный срок. Ставленник Розенберга на пост рейхскомиссара Кавказа Шикенданц в составленной записке «Краткий отчет организационного штаба „К“» («Кавказ») сообщил, что намечено создать пять больших управлений: Грузия, Азербайджан, Горный Кавказ, Кубань, Терек. Созданный задолго до этого организационный штаб «Кавказ» развернул активную деятельность. К работе были привлечены лица из белоэмигрантов. В подготовке оккупационного режима на Кавказе приняло участие и министерство иностранных дел Германии, которое подобрало грузинского «престолонаследника» в лице белоэмигранта князя Багратиона Мухранского.

«Претворением в жизнь плана „Эдельвейс“ гитлеровцы рассчитывали решить не только важную экономическую, но также и внешнеполитическую задачу… Через Кавказ немецко-фашистское командование надеялось установить непосредственный контакт с турецкой армией, которая продолжала готовиться к войне с СССР…

К 25 июля, когда началась битва за Кавказ, против войск Южного фронта, действовавших на кавказском направлении, наступала немецкая группа армий „А“ силами 1 и 4-й танковых и 17-й армий, выдвинувшихся к нижнему течению Дона и захвативших плацдармы на его левом берегу. 11-я немецкая армия, также входившая в состав этой группы, находилась в Крыму. Всего в полосе Южного фронта наступало 19 дивизий врага, что обеспечивало ему значительное численное превосходство над войсками Южного фронта».

30 июля 1942 года войскам был зачитан приказ наркома обороны И. В. Сталина № 227 от 28 июля. В нем подчеркивалась серьезность положения на фронте, указывалось на то, что «бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге, у Северного Кавказа, немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с нефтяными и другими богатствами». В приказе прямо говорилось: «Отступать дальше — значит загубить себя и вместе с тем нашу Родину… Ни шагу назад без приказа высшего командования. Таков призыв нашей Родины».

Приказ наркома обороны имел огромное значение в укреплении политико-морального состояния воинов, в воспитании у них железной воинской дисциплины и упорства в обороне.

В этот трудный момент Военный совет Закавказского округа поставил перед Ставкой Верховного Главнокомандования вопрос об образовании Закавказского фронта.

Ставка 15 мая утвердила это предложение, и с августа 1942 года Закавказский фронт становится действующим.

В конце августа из Москвы была получена директива Ставки, в которой предусматривалось создать на пути гитлеровских танковых колонн прочный оборонительный заслон. Этот вопрос решался еще год назад, когда враг за несколько дней сумел захватить Ростов-на-Дону. Но прежнее командование Закавказского округа, решая задачу по обороне Кавказа, выдвигало одно, на первый взгляд весьма обоснованное предложение — остановить наступление противника не на берегах Терека, а по Сулаку, у так называемых «Махачкалинских ворот».