Крах операции «Эдельвейс» - Страница 43

Трофейные команды собрали множество артснарядов, авиабомб, винтовочных патронов. Только за первые 20 дней нашего наступления было разбито 5 немецких дивизий, африканский корпус «Ф», многочисленные отдельные части армейского подчинения. Большой урон понесла «непобедимая» танковая армада Клейста. 170 танков было уничтожено, 314 «ягуаров» захвачено. Среди других трофеев запомнились 600 вагонов с авиабомбами размером в два человеческих роста с выразительной надписью — «для Кавказа».

Начиная свой поход на Кавказ, Гитлер рассчитывал к 25 сентября захватить Баку и Грозный. Уже печатались справочники и набирались специалисты для акционерного общества «Немецкая нефть на Кавказе», намечался парад войск в крепости Орджоникидзе…

Но и этим замыслам Гитлера не суждено было осуществиться.

Направление удара — Туапсе

Все дальше извилистая линия фронта отодвигалась от живописных хребтов Северной Осетии и плодородных долин Кабардино-Балкарии в густые леса и обрывистые скалы Причерноморья.

Немецкое командование, потерпев поражение под Орджоникидзе, у селения Гизель и в Моздокских степях, надеялось поправить свои дела на побережье Черного моря.

На стратегических картах врага прибрежная полоса моря была сплошь расчерчена цветными стрелами, испещрена топографическими значками. В этом хаосе хитроумных переплетений военному специалисту нетрудно было определить, что тихий приморский город Туапсе, спрятавшийся в зелени акаций и широколистных каштанов, с самого начала операции «Эдельвейс» находился в центре внимания штаба Третьего рейха. Гитлеровцам казалось, что один стремительный рывок из предгорий Северного Кавказа, и они будут у Туапсе. А здесь — ветка железной дороги, небольшой, но удобный порт, путь на Сухуми…

Словом, соблазн великий. И на осуществление плана, кодовое название которого было — «Город у моря», из Краснодара и Майкопа двинулось двенадцать пехотных и специально обученных горнострелковых дивизий, отдельные танковые батальоны. Вслед за ними стягивались к побережью румынская кавалерия и словацкие мотострелки.

Путь им преградили 4-й гвардейский кавалерийский корпус, 18 и 12-я армии, соединения донских и кубанских казаков. В камышовых балках и в топких речных плавнях, в степных просторах храбро дрались казачьи полки. Кубанцы и дончаки твердо помнили старую истину, унаследованную от дедов и отцов: кто от страха поглядывает назад — тот не вояка… Как правило, казаки строили свои атаки в расчете на стремительность, неожиданность. И надо сказать, что успех сопутствовал красным конникам.

Однажды казак Максим Гребнев, грудь которого украшали четыре Георгиевских креста, привел из разведки «ценного языка». В полевой сумке немецкого офицера лежал приказ о наступлении на Туапсе. В бой должны были вступить две бригады горных егерей, отдельный альпийский полк. Их прикрывали 12 артиллерийских и 15 минометных батарей. Казаки — народ смекалистый, вот и пошли они на хитрость. 17-й конный корпус пропустил часть гитлеровцев вперед, а затем устроил егерям и «эдельвейсам» ловушку. В ковыльной степи и в полынных балках остались лежать тысячи изрубленных гитлеровских солдат.

Берлинская пропаганда долгое время твердила, что Германия надеется на Кубань и Дон. Фашисты рассчитывали, что «казачья вольница» хлебом-солью встретит солдат Третьей империи. Но встретили их казаки старинными дедовскими шашками, свинцовым огнем.

В своей программной речи в Берлинском Дворце спорта Гитлер заявил, что для достижения своих целей он рассчитывает на несколько миллионов юношей — «гитлерюгенд», которые будут принесены в жертву военной машине. Мечты о господстве остались на страницах «Майн кампф», а вот жертвоприношение состоялось.

В Причерноморских степях гибли отборные гитлеровские полки.

На кавалерийские эскадроны неслись колонны бронированных «ягуаров», тысячи тонн фугасных и зажигательных бомб сбрасывали «юнкерсы». С равнин бои перемещались на склоны гор, здесь действия конников сковывались. Восточный фланг Закавказского фронта — Моздокские и Ставропольские степи — был более подходящим для казаков. В эти районы мы и перебросили казачьи полки. Они ходили в смелые рейды по немецким тылам, громили секретный корпус «Ф» под командованием генерала Фельми, который через Закавказье должен был идти в Египет.

В Причерноморье казаков сменили стрелковые части 47 и 18-й армий. Здесь же действовали 12 и 56-я армии. 18-й армией, действовавшей на туапсинском направлении, сначала командовал Ф. В. Камков, а затем ее принял А. А. Гречко, теперь министр обороны СССР, Маршал Советского Союза.

Андрея Антоновича Гречко я знал давно, еще с довоенной поры. Отрадно было видеть, как в годы Великой Отечественной войны он быстро выдвинулся в ряды талантливых военачальников Советской Армии.

А. А. Гречко имел большой опыт штабной и командной работы. Находясь в рядах Советской Армии с 1919 года, он в 1938 году окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе и в 1941 году — Академию Генерального штаба. В начале Великой Отечественной войны Гречко командовал дивизией, а затем корпусом и армией. Отличная теоретическая подготовка, высокие организаторские способности, блестящее знание штабной службы позволяли ему успешно справляться с поставленными задачами.

Командующий Черноморской группой войск И. Е. Петров не ошибся, доверив А. А. Гречко ответственное направление. Командующий 18-й армией полностью оправдал возлагаемые на него надежды, искусно руководил своими соединениями.